Original size 644x1066

Повторяющиеся элементы в работах движения «Новые художники»

1980s

This project is a student project at the School of Design or a research project at the School of Design. This project is not commercial and serves educational purposes

The project is taking part in the competition

Визуальные исследования (20 ноября)

Появление группы «Новые художники», происходит на рубеже 1970–1980-х годов в Ленинграде. Художники этого круга работали в условиях дефицита учреждений, ограниченного доступа к международным художественным течениям и фактической изоляции от официальных салонов; их сети складывались вне академических институтов: в квартирах, на неформальных выставках и в местах пересечения искусства и андеграундной сцены. В таких условиях формировалось коллективное творчество: с повторением элементов, и открытое к смешению медиа и к эксперименту, склонное к использованию подручных материалов, и к переосмыслению массовых образов и традиционного искусства.

Original size 1534x1066

Виктор Цой. Love story, конец 1980-х

Кроме того, эстетика движения тесно связана с энергией городской среды конца советского периода: с её афишами, газетами, типографикой, музыкой, субкультурами, клубами и квартирными выставками. Это пространство визуального шума и культурного дефицита порождало особую чувствительность к повтору, к ритму форм, к игре со штампом и знаком. Именно в этой среде упрощённые силуэты, повторяемые мотивы и коллажные конструкции могут отразить нрав времени.

Данное исследование посвящено анализу повторяющихся образов в произведениях ленинградского движения «Новые художники». Цель работы — выявить характерные визуальные мотивы, определить их функциональную и символическую роль в художественном языке движения, а также понять, каким образом повторение образов формирует уникальную эстетику и концептуальную целостность творений участников движения.

В рамках работы будут рассмотрены ключевые произведения, выявлены часто используемые образы и проведён анализ с точки зрения формы, цвета и смыслового значения. Я попробую найти общий мотив в творчестве участников «Новых художников» и понять его значение и роль. Также, своём исследовании я стремлюсь понять природу визуального языка движения «Новые художники» и задаю ряд ключевых вопросов:

Original size 1120x404

Иван Сотников. Машинка. Вторая пол. 1980-х

1. Как формируется и трансформируется образ человеческой фигуры в работах участников движения «Новые художники»? Почему они часто используют упрощенные силуэты, намеренно лишенные индивидуальности.

2. Почему повторяющиеся мотивы — человеческие силуэты, знаковые формы, простые графические элементы — становятся центральным инструментом высказывания? Насколько эти элементы служат символами и умеренностью, а насколько результатом эстетического и технологического выбора художников ленинградского андеграунда в силах обстоятельств?

Original size 1416x1200

Тимур Новиков. Группа «Кино», 1987

3. Как использование коллажной техники влияет на формирование этих повторяемых образов? Коллаж — во времена «Новых художников», пожалуй, самая доступная техника, которой можно создать визуальное изобразительное искусство. Он встречается у многих, но передаются вместе с техникой и образы?

4. Как индивидуальные стили художников Новикова, Крисанова, Фигуриной взаимодействуют с общим визуальным кодом движения? Важно понять, где проходит граница между личным художественным почерком и коллективной эстетикой объединения.

Original size 560x406

Сергей Бугаев. Летит — бей, 1990

Рубрикатор:

1. Персонажи и образы 2. Коллажи 3. Стиль «Новых художников» 4. Заключение

ПЕРСОНАЖИ И ОБРАЗЫ

Одной из устойчивых визуальных стратегий группы «Новые художники» стало систематическое использование примитивных, «детских» фигур и упрощённых персонажей — от пиктограммных силуэтов до пародийных пионерских образов. Эта повторяемая мотивика выполняет сразу несколько задач:

ломает академическую манеру,
переводит серьёзность в игровую плоскость,
создаёт узнаваемый визуальный код движения.

В работах Тимура Новикова детские/пионерские образы встречаются регулярно: от названий («Три пионера») до самих визуальных решений, где фигуры сведены к простым контурам, ярким заливкам и декорациям в стиле «игрушечной пропаганды» с иронией. Такие элементы появляются и в текстильных коллажах, и в малых графических работах. техника «рекомпозиции» позволяла Новикову брать заготовленные знаки и переставлять их как игровые фигурки.

В «Три пионера» читается ироничная игра с советским пионерским мифом: образы детей «обезличены», повторяются и превращаются в ритмический орнамент полотна.

Original size 1436x1066

Тимур Новиков. Три пионера, 1980-е

У Новикова детская фигура работает как знак делегитимации авторитета. Художник берёт массовый, общественно-узаконенный образ пионера и делает из него инструмент игры и цитирования. На vladey.net пишется о том, как друг Тимура Новикова, Сергей Шутов, вспоминает: «Пионеры — знамя перестроечного увлечения революцией, включая и поздние работы Тимура в 1990-х».

(Тимур Новиков. Портрет Елены Фигуриной, 1980)

В отличие от примитивных или детских силуэтов у некоторых художников, Елена Фигурина не стремится к прямо «детской» стилизации. Ее фигуры носят больше «экспрессионистический» характер, они эмоциональны, напряжённы, но при этом не детализированы.

Упрощённые формы и обобщённые фигуры — это инструмент, чтобы уйти от конкретики и приблизиться к архетипам и коллективным образам.

(Елена Фигурина. Сбор плодов. 1988)

Крупные головы, вытянутые тела: силуэты статичны, но собраны в ритм. Такие фигуры выглядят как эмблемы труда, быта, общинности.

И у Новикова, и у Фигуриной упрощённая человеческая фигура работает как знак, а не как портрет. Оба художника сознательно избавляют силуэт от индивидуальности: у Новикова он превращается в графический символ, встроенный в общую композицию знаков и орнаментов, у Фигуриной — в наивный, почти детский контур, через который передается эмоциональная атмосфера сцены. В обоих случаях человек — это элемент визуального языка, такая же значимая форма, как линия или цветовое пятно. Простота фигуры делает ее универсальной и позволяет художникам говорить о человеческом опыте не через личность, а через обобщенный образ, который легко вписывается в структуру работы и отражает дух времени.

Original size 1324x498

Андрей Крисанов. Фото

В «Икар Дедал» Крисанов переосмысливает мифический сюжет через призму визуального языка «Новых художников»: здесь — «квадратноголовые» человечки, очень упрощённые формы. Силуэты персонажей сведены к минималистичной геометрии: прямые линии, чёткие контуры, почти нет анатомической детализации. Это устраняет индивидуальность и переносит акцент на идею, а не на конкретных людей.

(Андрей Крисанов. Икар Дедал, 1980-е)

Смысловой слой: миф может выступать в качестве метафоры. Полёт Икара, падение, творческая амбиция — всё это в его работах превращается в символ поиска, риска и уязвимости художника. Упрощённые фигуры усиливают это, потому что они выглядят как архетипы, а не реалистичные герои.

Детские и упрощённые силуэты у Новикова, Фигуриной и Крисанова выполняют сходную функцию: они не индивидуализируют персонажей, а превращают их в архетипические знаки, создавая ритм, композицию и метафорический смысл. В случае Фигуриной и Крисанова упрощение фигур становится инструментом эмоциональной и символической передачи идеи; у Новикова оно часто носит более концептуальный характер, соединяя документальное и абстрактное.

КОЛЛАЖИ

По словам статьи Елены Анисимовой, «в 1983-м Новиков клеит грандиозный коллаж-картину „Аэропорт“. … это ультрареальное изображение одной минуты в жизни ленинградского аэропорта». То есть для него это запечатление реальной секунды жизни, но через художественный фильтр.

Коллаж работает как метафора жизни, как текстуры: он отражает «аэропорт» и «склеивает» реальные элементы (вырезки, бумага) с символическими. Использование фланели, которая является бытовой тканью, показывает, что Новиков воспринимает материю повседневности как художественную, пригодную для высоких визуальных высказываний.

Original size 1080x1074

Тимур Новиков. Аэропорт, 1983

Для Новикова коллаж — это способ объединить документальность и символичность. Он склеивает элементы реальной жизни, чтобы трансформировать их в метафорическое пространство, которое отражает идею «нового города», «нового мира». Коллаж становится не просто техникой, а идеологическим инструментом.

У Крисанова есть коллажная работа: «Гутен Таг» — «реди-мейд» лист журнала, нитро-эмалевые фломастеры.

(Андрей Крисанов. Гутент Таг, 1987)

В этой работе он не использует ткань или холст, а именно журнал как базовый материал, что, можно сказать, становится переосмыслением масс-медийного контента. Формально, материалы выбраны из-за доступности материалов, что характерно для андерграундной культуры.

(Четвертая обложка журнала Гутен Таг, № 4 апрель 1987)

Коллажная техника подтверждает универсальность подхода «Новых художников»: каждый из них использовал разнородные материалы: фотографии, журналы, текстиль, рисунок, чтобы создать новое визуальное пространство. Для Новикова коллаж служит построением культурного мифа, для Крисанова — средством переосмысления медийной и массовой среды.

Original size 1281x1066

Тимур Новиков. Ялта зимой, 1987

В целом, повторяемые мотивы и коллажная практика позволяют художникам создать язык движения, который читается сразу как визуальный код «Новых художников». Они играют с формой, символом и материалом, трансформируя привычное в новое, а личное — в коллективное. Этот язык остаётся ключом к пониманию эстетики позднесоветской Ленинградской арт-сцены, её внутренней динамики и способов самовыражения в условиях ограниченных ресурсов и цензуры.

СТИЛЬ «НОВЫХ ХУДОЖНИКОВ»

Несмотря на различия в манере, материальности и тематике, Новиков, Крисанов и Фигурина формируют удивительно согласованный визуальный язык, в котором индивидуальные жесты художника сосуществуют с коллективной эстетикой «Новых художников». Общим для них становится принцип упрощения формы, отказ от академической детализации и использование повторяющихся мотивов как основы композиции. В этом проявляется «коллективный код» движения — стремление к универсальному знаку, к визуальной прямоте и к созданию образов, легко читаемых в контексте городской и андеграундной среды.

Original size 1600x1049

Тимур Новиков. СССР, середина 1980-х

Индивидуальный почерк каждого художника проявляется в том, как этот общий принцип реализуется.

У Тимура Новикова фигурки и силуэты превращаются в символические элементы, часто вписанные в плоскостную композицию, близкую к орнаменту или эмблеме. Его формы строги, лаконичны, графичны; они почти всегда существуют в системе знаков, где важна структура и ритм.

Original size 1165x1066

Андрей Крисанов. Чистое небо для самолета! , 1980-е

У Андрея Крисанова те же упрощённые человеческие и предметные фигуры приобретают более ироничный, гротескный характер. Его визуальный язык строится на свободе, почти панк-эстетике, где фигура не столько знак, сколько персонаж, вышедший из фрагментов городской визуальности: газет, афиш, уличной графики. Он работает с теми же мотивами, но насыщает их энергию движения и неформального протеста.

Original size 1097x891

Елена Фигурина. Хоровод, 1999

У Елены Фигуриной упрощённая фигура становится эмоциональным инструментом: её персонажи наивны, пластичны, напоминают детские рисунки или фигурки из бумажного театра. В отличие от Новикова, который стремится к знаковости, Фигурина использует ту же простоту для создания повествовательного, лирического или бытового образа. Но и она остаётся в рамках общего кода — плоскостность формы, отсутствие индивидуализированных черт, ритмическое повторение силуетов.

Граница между индивидуальным стилем и коллективной эстетикой движения проходит именно здесь: в способе реализации общей визуальной идеи, а не в самих мотивах. Общий код задаёт форму: плоскость, повтор, силуэт, а индивидуальность проявляется в интонации: символической, ироничной или эмоциональной.

В результате работы трёх художников не растворяются в коллективном стиле, но и не разрушают его: эстетика «Новых художников» становится пространством, в котором каждая авторская манера становится вариацией общего визуального языка.

(Поп-Механика. Тимур Новиков, 1985)

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В итоге повторяемые мотивы, простые силуэты и коллажная практика оказываются не просто формальными приёмами, а способом выстроить новую оптику позднесоветской реальности. «Новые художники» создают визуальный язык, который реагирует на время быстрее, чем любая официальная эстетика. Через упрощённую фигуру они отказываются от индивидуальности как от роскоши и возвращаются к человеку как к чистому знаку эпохи. Через дешёвые материалы они утверждают право на творчество вне институций. Через повтор они фиксируют ритм городской жизни, её монотонность, её поток.

Original size 1600x1016

Виктор Цой. Без названия, 1988

Новиков, Крисанов и Фигурина двигаются в одном направлении, даже если методы у них разные. Они работают с образом человека с инструментом выразительности: у кого-то он становится символом, у кого-то — носителем бытовой эмоции. Каждый из них по-своему собирает из визуальных осколков новый образ мира и новую визуальную культуру, которая только зарождалась на обочине официальной.

Bibliography

Цит. по: https://www.sobaka.ru/entertainment/art/170481 (Дата обращения: 20.11.2025)

https://artguide.com/people/942-khudozhniki-novyie-2545 (Дата обращения: 20.11.2025)

https://daily.afisha.ru/archive/gorod/archive/novie-hudozhniki-30let-spustja/ (Дата обращения: 20.11.2025)

Image sources

Show

Обложка: https://vladey.net/ru/artwork/4305 (Дата обращения: 20.11.2025)

https://daily.afisha.ru/archive/gorod/archive/novie-hudozhniki-30let-spustja/ (Дата обращения: 20.11.2025)

https://insurgent.ru/index.php?q=content/timur-novikov-kartiny (Дата обращения: 20.11.2025)

https://daily.afisha.ru/archive/gorod/archive/novie-hudozhniki-30let-spustja/ (Дата обращения: 20.11.2025)

https://vladey.net/ru/artwork/5067 (Дата обращения: 20.11.2025)

https://vladey.net/ru/artwork/7771 (Дата обращения: 20.11.2025)