Артефакты как ритуал: китайский нефрит
ВВЕДЕНИЕ
Работа посвящена иконографии и пластическим формам неолитического искусства Китая, в частности — ритуальным предметам из нефрита. В центре внимания — две ключевые культуры: Лянчжу (юго-восток Китая) и Хуншань (северо-восток). Именно в их материальной культуре нефрит впервые стал не просто редким камнем, а символом духовной связи между человеком, природой и космосом/небом.
ЗАДАЧИ
1. Разобраться, как в китайской археологии трактуется символика нефрита и ритуальная культура неолитического Китая. 2. Рассмотреть и проанализировать визуальные особенности дисков би и трубок цун из Лянчжу и зооморфных нефритовых фигурок и амулетов из Хуншань. 3. Понять, как форма, выбор животного или орнамента связаны с ритуальной функцией предметов. 4. Проследить, как эстетика этих артефактов выражала идеи гармонии, порядка и связи неба и земли. 5. Сопоставить археологические находки и интерпретации исследователей, чтобы увидеть, как нефрит формировал визуальный язык сакрального.
КОНЦЕПЦИЯ И ОБОСНОВАНИЕ ВЫБОРА ТЕМЫ
Неолит Китая — это эпоха формирования фундаментальных культурных кодов, которые на тысячелетия определили развитие китайской цивилизации. Среди всего многообразия материальных свидетельств именно нефритовые артефакты культур Лянчжу и Хуншань вызывают особый исследовательский интерес. Они не были утилитарными предметами; их создание требовало титанических усилий при уровне технологий тех времен. Этот парадокс — колоссальные затраты на предметы, не несущие очевидной практической функции, — является ключевым. Почему именно нефрит? Почему именно эти, зачастую абстрактные, формы? Ответы на эти вопросы позволяют заглянуть в систему мышления древних людей, где эстетика была не украшением, а прямым выражением миропонимания.
Ещё одна причина выбора: Обе культуры по-своему отражают процесс формирования сакральной символики. — У Лянчжу нефрит становится строго геометрическим, что говорит о попытке визуализировать космос/небо, как систему порядка. — У Хуншань, наоборот, формы более органичны — фигурки драконов, птиц и людей символизируют духовное начало и анимизм. Сравнение этих двух подходов помогает понять, как китайская цивилизация переходила от природных образов, к абстрактным символам, и в артефакты. Культуры Лянчжу и Хуншань — существовали, как первые примеры, где форма и материал напрямую выражают философские идеи. Их не использовали в быту — нефрит воспринимался как «живой» камень, связанный с духами и бессмертием.
КЛЮЧЕВОЙ ВОПРОС
Каким образом визуальные характеристики (форма, фактура, симметрия, орнамент) нефритовых артефактов культур Лянчжу и Хуншань функционировали, как сложный семиотический код, предназначенный для визуализации и активации сакральной связи между миром людей, землей и космосом/небом?
ГИПОТЕЗА
Я предполагаю, что нефрит был выбран не только за свои физические свойства (прочность, цвет, тактильные ощущения), но и как «одушевленный» материал, воплощающий идею жизненной силы «ци». Визуальная эстетика артефактов — геометрический абсолютизм Лянчжу и зооморфная пластика Хуншань — представляла собой не просто стилистические предпочтения, а две различные, но взаимосвязанные стратегии сакрализации. Через строгую геометрию круг-квадрат Лянчжу визуализировала космологический порядок, а через органические формы животных-тотемов Хуншань олицетворяла животворящие силы природы. Таким образом, сам процесс создания и визуальный облик этих предметов был ритуалом, материализующим абстрактные религиозные концепции.
ПРИНЦИП ОТБОРА МАТЕРИАЛА
В фокусе исследования — два типа артефактов:
1. Культура Лянчжу (ок. 3300–2200 гг. до н. э.): диски «би» и трубки «цун» как эталоны сакральной геометрии. 2. Культура Хуншань (ок. 4700–2900 гг. до н. э.): зооморфные подвески (свиньи-драконы, цикады, птицы) как воплощение анимистических верований.
Отбор визуального материала проводится по принципу репрезентативности: выбираются наиболее характерные и хорошо сохранившиеся экземпляры из музейных коллекций и научных публикаций, которые наглядно демонстрируют ключевые стилистические и символические особенности.
ПРИНЦИП РУБРИКАЦИИ
Исследование делится на смысловые блоки:
1. Камень, который стал духом. Введение в материалогию нефрита. 2. Часть 1: Космос в камне. Сакральная геометрия Лянчжу. Анализ «би» и «цун». 3. Часть 2: Духи в форме. Зооморфный код Хуншань. Анализ фигурок и подвесок. 4. Синтез: Два лика сакрального. Сравнительный анализ двух визуальных стратегий. 5. Эпилог: Наследие нефритовой эстетики. Заключение и выводы.
КАМЕНЬ, КОТОРЫЙ СТАЛ ДУХОМ. МАТЕРИАЛОГИЯ НЕФРИТА.
Исходный материал — грубый и непримечательный. Преодоление этой грубой материи, ее преобразование в идеальные формы было актом уподобления божественному творению. Трансформация камня символизировала путь души от хаоса к гармонии. Его прочность ассоциировалась с бессмертием, а полупрозрачность и теплота — с душой и жизненной силой.
ЧАСТЬ 1: КОСМОС В КАМНЕ. САКРАЛЬНАЯ ГЕОМЕТРИЯ ЛЯНЧЖУ. АНАЛИЗ «БИ» И «ЦУН».
AN OLIVE GREEN JADE DISC (BI) Western Han Dynasty, Hongshan (206 B.C. — A.D. 8)
ДИСК ИЗ ОЛИВКОВО-ЗЕЛЕНОГО НЕФРИТА (BI) Западная Династия Хань, Хуншань (206 г. до н. э. — 8 г. н. э.)
THREE SMALL NEOLITHIC JADE ORNAMENTS Dawenkou, Hongshan, circa 4000 — 2000 B.C.
ТРИ МАЛЕНЬКИХ НЕОЛИТИЧЕСКИХ УКРАШЕНИЯ ИЗ НЕОЛИТА Давэнькоу, Хуншань, около 4000–2000 гг. до н. э.
A NEOLITHIC DARK GREEN JADE BI DISC Liangzhu Culture, circa 3300 — 2250 B.C.
НЕОЛИТИЧЕСКИЙ ТЕМНО-ЗЕЛЕНЫЙ НЕФРИТОВЫЙ ДИСК Культура Лянчжу, около 3300–2250 гг. до н. э.
A LARGE NEOLITHIC DARK GREEN JADE BI DISC Liangzhu Culture, circa 3300 — 2250 B.C.
БОЛЬШОЙ НЕОЛИТИЧЕСКИЙ ТЕМНО-ЗЕЛЕНЫЙ НЕФРИТОВЫЙ ДИСК Культура Лянчжу, около 3300–2250 гг. до н. э.
A PLAIN JADE DISC (BI) Western Zhou Dynasty (1027 — 771 B.C.)
ПРОСТОЙ НЕФРИТОВЫЙ ДИСК (BI) Династия Западная Чжоу (1027–771 гг. до н. э.)
A LARGE INSCRIBED NEOLITHIC JADE CONG Liangzhu Culture, circa 3300 — 2250 B.C.
БОЛЬШОЙ НЕОЛИТИЧЕСКИЙ КОНГ С НАДПИСЬЮ Культура Лянчжу, около 3300–2250 гг. до н. э.
A NEOLITHIC MOTTLED GREEN AND TAN JADE CONG Liangzhu Culture, circa 3300 — 2250 B.C.
НЕОЛИТИЧЕСКИЙ ПЯТНИСТЫЙ ЗЕЛЕНО-БЕЖЕВЫЙ НЕФРИТ КОНГ Культура Лянчжу, около 3300–2250 гг. до н. э.
A NEOLITHIC RUSSET-BROWN AND YELLOW JADE CONG Liangzhu Culture, circa 3300 — 2250 B.C.
НЕОЛИТИЧЕСКИЙ КОНГ ИЗ РЫЖОВО-КОРИЧНЕВОГО И ЖЕЛТОГО НЕФРИТА Культура Лянчжу, около 3300–2250 гг. до н. э.
ДУХИ В ФОРМЕ. ЗООМОРФНЫЙ КОД ХУНШАНЬ. АНАЛИЗ ФИГУРОК И ПОДВЕСОК
A JADE FIGURE OF AN ELEPHANT Shang Dynasty, 12th — 11th Century B.C.
НЕФРИТОВАЯ ФИГУРКА СЛОНА Династия Шан, XII–XI вв. до н. э.
A JADE FIGURE OF A WATER BUFFALO Shang Dynasty, 12th — 11th Century B.C.
НЕФРИТОВАЯ ФИГУРКА ВОДЯНОГО БУЙВОЛА Династия Шан, XII–XI вв. до н. э.
A GREEN JADE FISH FORM PENDANT Western Zhou Dynasty (1027 — 771 B.C.)
КУЛОН ИЗ ЗЕЛЕНОГО НЕФРИТА В ФОРМЕ РЫБЫ Династия Западная Чжоу (1027–771 гг. до н. э.)
A PAIR OF JADE CICADA PENDANTS Late Shang/ early Western Zhou Dynasty, circa 11th Century B.C.
ПАРА НЕФРИТОВЫХ ПОДВЕСОК-ЦИКАД Конец династии Шан/начало Западной Чжоу, около XI века до н. э.
AN OLIVE GREEN JADE DRAGON FORM PENDANT Late Shang/ early Western Zhou Dynasty, circa 11th Century B.C.
КУЛОН ИЗ ОЛИВКОВО-ЗЕЛЕНОГО НЕФРИТА В ФОРМЕ ДРАКОНА Поздний период династии Шан/начало Западной Чжоу, около XI века до н. э.
A YELLOWISH-GREEN JADE DRAGON FORM PENDANT Late Shang/ early Western Zhou Dynasty, circa 11th Century B.C.
КУЛОН ИЗ ЖЕЛТО-ЗЕЛЕНОГО НЕФРИТА В ФОРМЕ ДРАКОНА Конец династии Шан/начало Западной Чжоу, около XI века до н. э.
A SMALL WHITE JADE OWL FORM PENDANT Shang Dynasty, 12th — 11th Century B.C.
МАЛЕНЬКИЙ КУЛОН ИЗ БЕЛОГО НЕФРИТА В ФОРМЕ СОВЫ Династия Шан, XII–XI вв. до н. э.
A WHITE JADE CICADA FORM PENDANT Late Shang/ early Western Zhou Dynasty, circa 11th Century B.C.
КУЛОН ИЗ БЕЛОГО НЕФРИТА В ФОРМЕ ЦИКАДЫ Поздний период династии Шан/начало Западной Чжоу, около XI века до н. э.
PIG-HEADED JADE DRAGON 6,500–5,000 years ago
КОЛЬЦЕОБРАЗНЫЙ НЕФРИТОВЫЙ ДРАКОН С ГОЛОВОЙ СВИНЬИ 6500–5000 лет назад
A SMALL JADE CROUCHING TIGER PENDANT Western Zhou Dynasty (1027 — 771 B.C.)
МАЛЕНЬКИЙ КУЛОН ИЗ НЕФРИТА С КРЕЧУЩИМСЯ ТИГРОМ Династия Западная Чжоу (1027–771 гг. до н. э.)
A JADE BEAD IN THE FORM OF A RECUMBENT BUFFALO Late Shang/ early Western Zhou Dynasty, circa 11th Century B.C.
НЕФРИТОВАЯ БУСИНА В ФОРМЕ ЛЕЖАЩЕГО БИЗОНА Конец династии Шан/начало династии Западная Чжоу, около XI века до н. э.
JADE SWAN FIGURE 6,500–5,000 years ago
НЕФРИТОВАЯ ФИГУРКА ЛЕБЕДЯ 6500–5000 лет назад
A PAIR OF GREEN JADE PIGS Western Han Dynasty (206 B.C. — A.D. 8)
ПАРА ЗЕЛЕНЫХ НЕФРИТОВЫХ СВИНЕЙ Династия Западная Хань (206 г. до н. э. — 8 г. н. э.)
ВЫВОД
Проведенное визуальное исследование позволяет сделать следующие выводы, подтверждающие и уточняющие исходную гипотезу.
1. Нефрит как сакральный материал. Выбор нефрита был детерминирован не только его физическими свойствами, но и его семиотическим статусом как «живого камня», концентратора «ци». Его обработка была ритуалом, а итоговая форма — запечатленным в материале сакральным высказыванием.
2. Две визуальные стратегии. Культуры Лянчжу и Хуншань разработали две различные, но равноценные визуальные парадигмы для выражения связи с потусторонним миром: Лянчжу: Сакральное как Порядок. Визуальный код — абстрактная геометрия (круг, квадрат, симметрия). Функция — моделирование космоса, создание стабильного канала связи с высшими силами. Хуншань: Сакральное как Сила. Визуальный код — зооморфизм, гибридные образы. Функция — инкорпорация качеств тотема, управление природными силами, обеспечение перерождения.
3. Эстетика как функционал. В контексте неолитического ритуала эстетическое совершенство (идеальная полировка, симметрия, выразительность силуэта) было не самоцелью, а необходимым условием эффективности артефакта. Красота была показателем сакральной чистоты и правильности формы, а значит, и ее силы.
4. Формирование культурного кода. Визуальные решения, найденные в неолите, стали архетипами для всей последующей китайской культуры. Би и цун легли в основу конфуцианской концепции «ли» (ритуала, церемониала), а зооморфные образы Хуншань развились в сложную бестиарию (сборник о реальных и мифических существах) традиционного китайского искусства и символизма.
Анализ нефритовых артефактов Лянчжу и Хуншань показывает, что их форма не является ни чисто декоративной, ни технологически обусловленной: она служит способом материализации мировоззрения. Моя исходная гипотеза — что формы нефрита выражают разные модели сакрального в двух культурах, и что именно в этих формах фиксируются представления о космосе, теле и связи между мирами — подтверждается.
Геометрия Лянчжу (би, конг) демонстрирует понимание мира, как структурированного порядка, где гармония достигается через повторяемость, стандартизацию и математическую точность. Такие объекты не просто символизируют власть элиты — они воспроизводят её логику: стабильность, контроль, способность отображать в себе космос и небо. В этом контексте нефрит становится материалом, который закрепляет социальный и космологический порядок, потому что его физические свойства — трудность обработки, долговечность, «внутренняя светимость» — поддерживают идею устойчивости и управляемости мира.
Зооморфные формы Хуншань, напротив, исходят из представления о мире как о живом, текучем организме, где важны связь с духами, телесность и ритуальное движение. Спиралевидность, гибридность и органичность образов (дракон-свинья, «облачные» подвески, трубки) показывают не стабильный космос, а его природу/ дыхание, переход, трансформацию. Здесь нефрит работает не как знак власти, а как проводник между живыми и умершими, между человеческим и нечеловеческим, что подтверждается погребальным контекстом и непосредственным контактом нефрита с телом.
Таким образом, сакральность нефрита формируется на пересечении трёх факторов: физических характеристик, трудовой ритуальности производства и включённости в социальные структуры. Но главное — она формируется через форму, которая становится моделью космоса/неба.
В Лянчжу форма фиксирует порядок. В Хуншань форма выражает оживлённость.
Именно различие формальных решений позволяет увидеть два разных способа мыслить об устройстве мира, два разных визуальных языка сакрального. Это подтверждает гипотезу: нефрит в неолите — это не украшение, а медиатор между мирами, и каждая культура подстраивает его под себя, оформляя в нём космологию через форму.
